Луцкий теракт, который устроил писатель-рецидивист Максим Кривош (он же Плохой) стал одним из самых резонансных событий 2020 года. Мужчина говорил как фанатик – не понятно, религиозный или политический, но, очевидно, им движило что-то для других непостижимое. Его требования с одной стороны выглядели абсурдными, однако с другой – были криком о помощи и попыткой разоблачить прогнившую систему, из которой, как пел Егор Летов, “хороший автобус уехал без нас”.
Vesti.ua разобрались, почему Кривош пошел на этот поступок, могут ли у него появиться последователи и почему медреформа не способна помочь людям с уязвимой психикой.
Почему он так поступил?
Если отбросить конспирологию, что Кривош был “подставным террористом”, которого специально наняли для спецоперации по увеличению рейтингов, перед нами оказывается человек с уязвленным сознанием, достаточно впечатлительный, чтобы на всю страну и мир заявить о своих идеях и позициях. Плохой держал заложников, однако не был с ними груб. По их же словам, он не повышал голос, не запугивал, звонил родственникам и друзьям пассажиров и извинялся, за то, что “так вот получилось”.
“Когда он стрелял, то бабке на первом сидении стало плохо, ее трясло после выстрелов, так он ее успокаивал. Оказывается, что он взял с собой воду, успокоительные таблетки, от головной боли, и предлагал все это нам”, – рассказывали заложники.
По сути, Кривош не выглядел “маньяком-террористом”, который наслаждается страданием людей и готов пойти на все ради своей иллюзорной цели. Он, скорее, хотел быть услышанным, поделиться болью, даже отчасти “просветить”. Впрочем, метод для этого выбрал не самый удачный. Позиция, высказанная в форме теракта или захвата заложников – это не то, что поможет вложить в умы человечества даже самые благие идеи и намерения.
В его требованиях, которые выглядели слегка безобидно, можно узреть долю истины. Он выступает против насилия над животными, против коррупции в стране, против вранья и изменчивости власти. Он выглядел как человек, ищущий поддержки и соратников, которые тоже знают “новую правду”. То, что он отпустил заложников сразу после того, как Зеленский выполнил ряд его требований, также говорит о том, что он хотел внимания, а не крови.
Если он смог уйти из духовной семинарии, потому что в религии разочаровался (однако, судя по его записям в книге, веровать не перестал), то из политической системы найти выход не так просто. Она давно устоялась и успела укорениться. Ко всему этому, в последнее время Украина (и мир) переживала не самые светлые времена: строгий карантин, который вызывал постоянную тревогу и страх смерти, война на Донбассе, тяжелое экономическое и политическое положение, постоянные конфликты в обществе.
По словам психоаналитика Владимира Плотникова, в фундаменте такого решения Кривоша лежало не желание к деструкции и агрессии, а скорее глобальное чувство нелюбви и отторжения.
“Это тоска оставленного ребенка. Человек, который чувствовал нелюбовь так долго, что это уже перестало быть болью, а перешло в переживание себя как бесчувственной биомассы – что-то вроде вороха мертвых листьев под ногами… Похоже, это то монотонное состояние не-жизни, о котором говорил в своем последнем интервью Чикатило (советский серийный убийца, – Vesti.ua). Это психическое небытие способно взрываться – безумными приступами ярости или неконтролируемого сексуального влечения, которые быстро выгорают, возвращаясь к монотонности пустого экрана”, – говорит психоаналитик.
По его словам, Кривош, вероятно, долгое время чувствовал отвержение, но не от матери или семьи, как это предполагали ранее, а от глобальной системы мироустройства, от репрессивного капитализма. Сейчас же, посредством нескольких триггеров и новых травм, связанных с его личной жизнью, он “взорвался”.
“Вряд ли дело в буквальном отвержении, например, матерью. Я склонен верить, что место имеет какая-то социальная система, воспроизводящая себя через расстояния и поколения”, – говорит Плотников.
Могут ли у него быть последователи?
После захвата заложников в Луцке, по всей Украине прокатились ряд ложных минирований – в Киеве, Одессе, Харькове, Николаеве и других городах. Теракт Кривоша мог стать триггером для людей уязвимых или несогласных с какими-то действиями власти. Сейчас эксперты утверждают, что выполнение Зеленским требований Кривоша может “стать началом бесконечной серии аналогичных террористических актов”.
Например, по словам директора Агентства стратегических исследований Дмитрия Панько, люди с уязвленной психикой “увидели знак и пример со стороны Максима Плохого”.
“А самое главное – они увидели способ как можно давить на власть и даже лично на самого президента”, – говорит он.
Последователи, конечно же, могут появиться. Как это было, например, после ряда терактов исламофоба Андерса Брейвика. Тогда погибли 77 человек. С того времени периодически появляются новости из разных частей мира о последователях террориста. Например, в 2013 году террористическая группа “Северная Европа”, которая наследует Брейвика, намеревалась убить короля Швеции. Кроме того, действия новозеландского террориста Брентана Тарранта, который убил 51 человек в мечети, также по логике нападения напоминают теракт Брейвика. Они культивировали в себе праворадикальные идеи, расизм, сегрегацию, исламофобию.
В истории были и террористы, выступающие против неравенства и ксенофобии. Примером может послужить американский математик Теодор Качинский, более известный под псевдонимом Унабомбер, который рассылал по почте взрывные устройства, целями которых были университеты и авиалинии.
Он говорил, что его бомбы были “крайней, но все-таки необходимой мерой для того, чтобы привлечь внимание к процессу уменьшения человеческой свободы в обществе”. Всего из-за взрывов погибло 3 человека, 23 были ранены. До сих пор в обществе задаются вопросом, кем же был Унабомбер на самом деле – маньяком-террористом или революционером.
Кривош, выступающий за права животных и против насилия и ксенофобии, также похож по духу на радикальных фанатиков, которые запутались и не смогли найти способ отрефлексировать боль, которая накопилась внутри.
Почему медсистема в Украине не способна помочь людям с уязвленной психикой?
На фоне всего того, что вчера происходило в Луцке, возник давний и болезненный вопрос о способности украинской медсистемы помочь людям с психическими расстройствами. Второй этап медреформы поставил психлечебницы в ситуацию, в которой придется либо массово увольнять медперсонал, либо же выбрасывать на улицу пациентов, которые останутся без должного лечения и ухода.
Как рассказал Vesti.ua начальник Управления реформ медицинской помощи Константин Надутый, в Украине начали закрывать диспансеры, не успев не разработать новую модель психиатрической службы.
“Новая модель должна напоминать европейскую, там, где пациенты лечатся амбулаторно, а не в заведениях строгого надзора. Но у нас еще не создали новую систему. Люди с уязвленной, нестабильной психикой, которые могут чувствовать себя нормально, а через несколько часов стать нестабильными, оказались на улице… Руина продолжается, несмотря на обещания все исправить”, – говорит Надутый.
Люди с психическими расстройствами и болезнями, говорит Надутый, и раньше оказывались в безвыходном положении из-за отсутствия поддержки со стороны властей.
“После стационара эти люди десоциализированны, дезадаптированны от общества. Если у них нет семьи, то им просто негде жить… Это последствия колониальной медицины. Люди никому не нужны, всем безразлично, что с ними будет”, – говорит эксперт.
Помимо этого, до сих пор в обществе существует проблема табуированности психических болезней. Люди свободно используют в лексиконе названия серьезных заболеваний, не задумываясь, насколько они могут быть опасны.
Не исключено, что и сам Кривош, вероятно имея психологическую травму, отказался обратиться к врачу за помощью именно из-за опасности стать для общества “ненормальным” или глобально из-за недоверия к медицинской системе в целом.