Красно-белые Деды Морозы запрещены в республике как символы протеста.
В августе в Белоруссии прошли президентские выборы. Но страна до конца года так и не узнала, есть ли у нее легитимный глава государства.
Александр Лукашенко, набравший почти 80% голосов, не был принят народом: никто не мог поверить, что в стране, где предвыборные протесты собирали десятки тысяч человек, все дружно проголосовали за одного-единственного кандидата. Несмотря на то что ЦИК признал победу Лукашенко, белорусы этому верить не захотели. И вышли на улицы.
Уличные протесты, несмотря на их жесткое подавление со стороны силовых структур, не исчезли, а начали приспосабливаться к новым условиям. Протестовавших отлавливали с улиц и площадей, сажали в автозаки, отправляли в СИЗО, и тогда белорусы вспомнили о партизанской войне и ушли во дворы. Там по воскресеньям они развешивали запрещенные бело-красно-белые ленточки и ждали, когда власть, сама себя объявившая властью, наконец от этого устанет.
Белорусские эксперты отмечали, что социальный контракт власти и общества в Белоруссии разрушен навсегда и восстановлению не подлежит. Внешнеполитическая деятельность лидера протестующих Светланы Тихановской тоже медленно, но уверенно подтачивает внешнюю легитимность Александра Лукашенко. Хотя и Тихановскую назвать лидером действующей власти будет неправильно, она только представляет протестное движение, которое может легитимизироваться в условиях новых выборов. А пока у Белоруссии два лидера – и оба непризнанные. В такой ситуации и продолжает набирать силу протестный электорат страны, который к следующим выборам никакой ЦИК не проведет.
В Минске акции протеста проходили и накануне новогого года. Граждане уже не собирались в одном месте в центре города, а гуляли по своему району многочисленными колоннами. Кажется, к протестам привыкли и представители власти – они перестали каждый раз блокировать интернет и закрывать метро. Перестали появляться объявления о точках сбора участников акций. В Telegram-чатах гуляла разная информация, ставящая своей целью запутать силовиков: писали и о сборе в центре, и о «прогулках» по районам. Белорусы перешли на следующий уровень самоорганизации: места сбора или объявлялись в закрытых чатах, или передавались «из уст в уста». Кроме того, недовольные властью люди уже не ждали воскресенья, а просто выходили каждый день по вечерам.
Протестующие собирались группами в своих дворах, объединялись с жителями соседних дворов и улиц и гуляли под бело-красно-белыми флагами, скандируя традиционное «Жыве Беларусь!», «Уходи», «Верым. Можам. Пераможам» (Верим. Можем. Победим). В современной Белоруссии нужно совсем немного для того, чтобы оказаться подозрительным для власти. Пространство свободы постепенно сужается. Если раньше, когда на улицы в центре города выходило несколько сотен тысяч человек, по дворам можно было ходить беспрепятственно, не говоря уже о полной свободе в квартирах, то к концу года распространенным преступлением в Белоруссии стало пикетирование, которое выражается в том, что граждане вывешивают на окна и балконы бело-красно-белые флаги или даже белье такой расцветки.
В этой же категории «преступлений» оказались новогодние украшения в бело-красно-белой цветовой гамме. В Белоруссии, кстати, в этом году запрещены бело-красные Деды Морозы, им рекомендовано одеваться в бело-синие костюмы. Кроме того, с наступлением зимы у белорусов появилась новая форма выражения протеста. Они «вмораживают» в лед бело-красно-белые флаги, а коммунальщики вырубают их оттуда топорами.