Как Жаир Мессиас Болсонару рвется к власти на волне правого популизма.
7 октября 147 млн жителей Бразилии получат приглашение проголосовать на президентских, парламентских и региональных выборах. Они пройдут в очень неспокойные времена: страна с трудом оправляется от тяжелого экономического кризиса, но одновременно все глубже погружается в кризис безопасности в обществе. Вместо Дилмы Руссеф, избранной в 2014 году в должность президента и смещенной два года тому с использованием малоубедительных аргументов, страной правит ее бывший вице-президент Мишел Темер с наиболее низким за всю историю уровнем доверия населения, составляющим ровно три процента. Бывший президент Лула да Силва, пользующийся чрезвычайной популярностью, в результате сомнительного судебного процесса по обвинению в коррупции был осужден к лишению свободы и с апреля отбывает свой срок.
Ввиду такого болезненного опыта доверие населения к демократии сильно пошатнулось. Лишь 43 процента все еще отдают предпочтение демократии как форме правления. Доверие к партиям испытывают всего семь процентов, зато к вооруженным силам страны – 50 процентов бразильцев. Тревожат и результаты опроса, проведенного в мае этого года, согласно которым большинство жителей этой страны с учетом коррупции и разгула преступности высказываются за военный переворот.
Поэтому исход выборов непредсказуем как никогда. Непомерное раздражение политикой породило сильные настроения против существующего истеблишмента. Многие надеются на обновление в политике, прежде всего, благодаря появлению новых лиц. «Чтобы изменить систему, необходимо поменять людей», – таков широко распространенный здесь девиз. Лишь тот, кто подает себя как нового политика и воспринимается таковым со стороны избирателей, имеет нынче шансы на успех, утверждает политолог Серхио Абранчес.
Настроениям протеста против нынешнего истеблишмента как нельзя лучше соответствует политик, который доселе в течение длительного времени пребывал в тени, бывший парашютист Жаир Мессиас Болсонару. Он отличился не своей активной парламентской деятельностью как депутат конгресса, а оскорбительными высказываниями, в том числе и прославлением военной диктатуры в Бразилии. Общество всколыхнуло, в частности, его голосование во время импичмента против Дилмы Руссеф, которое он посвятил одному из наиболее одиозных палачей своего времени. А депутату-женщине Марии до Росариу Болсонару плюнул в лицо и заявил, что не изнасиловал ее, ибо она этого не заслуживает.
В то же время Болсонару метает гром и молнии против продажных и несостоятельных политиков и, следуя своему кумиру Дональду Трампу, выдает себя за полную противоположность традиционной «безнравственной» политике, которая нуждается в «полном очищении». В «культурном марксизме» он усматривает угрозу ценностям нации и ее христианским основам и возлагает на него ответственность за идеологизацию школьного обучения, потакание посредством бюджетного финансирования социальных программ низкой продуктивности и патернализму и осуществление политики защиты прав человека, защищающей лишь права уголовников. В точном соответствии своему второму имени «Мессиас» Болсонару видит в себе спасителя бразильской нации. И в этой своей миссии целиком полагается на поддержку военных.
Болсонару уже заявил, что в случае победы на выборах включит в состав своего кабинета четырех военных. Логика такова: в отличие от предыдущих президентов, назначавших министрами «партизан и террористов», он сделает министрами генералов. Такое свободно избранное военное правительство, по его словам, отвечает «желанию самого Господа». Неудивительно поэтому и то, что в качестве кандидата на должность вице-президента Болсонару выдвинул военного в отставке – генерала Гамильтона Мурау, еще одного апологета военной диктатуры.
При этом самопровозглашенному «аутсайдеру» неплохо удалось скрыть то, что он – совсем не новичок в политике. Болсонару семь раз становился обладателем депутатского мандата, и за его плечами 27 лет парламентской деятельности. При этом он неоднократно менял партийную принадлежность и временами был членом партий, вовлеченных в крупные коррупционные скандалы. Поэтому газета ISTOÉ по праву и не без иронии назвала его «кандидатом, выступающим против системы, членом которой сам является».
И все же благодаря главным образом социальным сетям и своей «антисистемной» риторике, в течение короткого времени Болсонару удалось превратиться из заурядного деятеля в одного из наиболее известных политиков Бразилии. Несколько месяцев он является лидером опросов, однако лишь в тех случаях, когда из них исключается бывший президент Лула да Силва, осужденный и отбывающий нынче срок. Но даже тогда, когда кандидатура Лулы фигурирует в опросах общественного мнения, Болсонару добивается на удивление хороших результатов. За него свои голоса отдал бы каждый пятый избиратель. И этот показатель месяцами остается сравнительно стабильным.
А вот такие кандидаты от истеблишмента как член Бразильской социал-демократической партии Жеральду Алкмин или бывший министр финансов Энрике Мейрелеш в настоящее время оказались далеко позади. А потому вероятность того, что Болсонару удастся прорвать традиционное противостояние консервативной Бразильской «социал-демократической» партии (БСДП) и прогрессивной Демократической рабочей партии Бразилии и по меньшей мере выйти во второй тур, высока. «Бразилия, у нас появилась проблема», такое мнение, полностью совпадающее с настроениями в среде политического и экономического истеблишмента, было обнародовано недавно в газете Economist. Его представители долго делали ставку на то, что призывы Болсонару будут терять свою привлекательность по мере улучшения экономической ситуации. Но вот только ощутимого экономического выздоровления так и не произошло. Экономика пребывает в состоянии стагнации, а безработица составляет, как и раньше, 13 процентов.
С одной стороны, Болсонару пытается изо всех сил изобразить из себя бунтаря, с другой стороны выдвижением кандидатуры либерального экономиста Паулу Гудеса посылает сигнал истеблишменту, что по крайней мере с точки зрения экономической политики он не такой уж и противник системы. Финансовая элита сразу же вздохнула с облегчением. Ей явно пришлось по душе решение о будущем назначении признанного специалиста «либерального разлива». Социально-либеральная партия Болсонару в парламенте является наиболее рьяным приверженцем либерального экономического курса президента Темера. Болсонару открыто агитирует за послабления регулятивных ограничений в области предпринимательской деятельности и считает предпринимателя Флавио Роха возможным кандидатом на пост министра экономики. Ясно, что в своем правительстве он желает видеть не только военных, но и предпринимателей. В обращении к ним Болсонару провозгласил, что для предпринимателей в Бразилии пришло время взять ход событий в свои руки. Кроме того, с созданным самим политиком образом бунтаря против истеблишмента никак не вяжется тот факт, что в сегменте наиболее богатых и образованных избирателей он пользуется большей симпатией, чем его конкуренты. 30 процентов населения с уровнем доходов, превышающим десять минимальных зарплат, склонны отдать свои голоса за мнимого врага истеблишмента.
Но риторика Болсонару вполне сознательно нацелена и на еще один сегмент электората: приверженцев евангеликанских церквей, составляющих в некогда совершенно католической стране 30 процентов от общего числа избирателей. Ввиду этой тенденции многие обозреватели говорят о voto evangélico (вотуме евангельских баптистов). Агитационные мероприятия Болсонару в рамках предвыборной кампании часто напоминают богослужения евангельских христиан-баптистов. Используемая на них морализаторская риторика производит впечатление подражания их догмату веры в силу, ведущую борьбу за права добропорядочных граждан против сил зла. Поэтому его кандидатуру поддерживают и сенатор, а заодно проповедник церкви евангельских баптистов Магно Мальта, и влиятельный предстоятель церкви «Vitoria em Cristo» Силос Малафайя. Малафайя надеется на то, что от 70 до 80 процентов евангельских баптистов отдадут свои голоса Болсонару. Впрочем, согласно опросам общественного мнения, доля голосов, на которую он может рассчитывать в этом сегменте, составляет всего 17 процентов. И хотя Болсонару с провозглашенной им защитой традиционных семейных ценностей, отрицанием прерывания беременности и критикой «гендерной идеологии» находит отклик среди приверженцев церкви евангельских христиан-баптистов, часто его агрессивные и радикальные высказывания вызывают отрицательную реакцию с их стороны.
Прежде всего многие пацифисты в среде евангельских баптистов не разделяют мнения Болсонару о праве на свободное владение оружием. С другой стороны, Болсонару в своих выступлениях часто обращается к широко распространенной в баптистских кругах идее меритократии. Выходом из бедности и социального прозябания, по его мнению, являются не социальные программы, а личные усилия и индивидуальный труд. И невзирая на то, что значительная часть евангельских баптистов вполне поддерживает такие специфические и ориентированные на защиту прав женщин темы как легализация прерывания беременности, в целом феминизм осуждается как агрессивный дискурс. Выпады Болсонару против феминизма и гендерной идеологии находят свой отзвук, хотя им не обязательно сопутствует отрицание политики учета потребностей женщин.
Привлекательности Болсонару придает еще и то, что он с неподражаемой ловкостью использует тему критической ситуации с общественной безопасностью в своих политических целях. В последние годы эта тема постоянно находится в центре внимания огромной части населения, особенно низших слоев среднего класса. Согласно последним данным, в 2017 году было зафиксировано свыше 60 тысяч убийств, что соответствует 175 преступлениям такого рода в день. Многие люди, ежедневно испытывающие чувство нестабильности и физической угрозы, считают себя брошенными своими политиками на произвол судьбы. Их обеспокоенность находит отзвук в риторике «твердой руки» Болсонару, направленной против преступности, а также требовании снижения возрастного порога для привлечения к уголовной ответственности, введении права для полицейских убивать, а также облегченного доступа к оружию. Прогрессивные партии часто оказываются не в состоянии дать достойный ответ таким призывам.
Наконец Боллсонару может сделать ставку и на поддержку со стороны молодых избирателей. Уровень его поддержки в возрастной группе от 16 до 34 лет вдвое превышает аналогичный показатель тех, кому за 55. А это – электорат, составляющий приблизительно треть всех избирателей и способный сыграть решающую роль во время выборов. Подобным результатом Болсонару обязан широкому представительству в социальных сетях. С одной стороны, он имеет 5 млн подписчиков в Facebook и намного превосходит своих соперников. С другой, как показывает исследование социолога Эстер Солано, проведенное по заказу Фонда им. Фридриха Эберта, созданный им самим имидж человека, движущегося вопреки мейнстриму, подкрепленный нонконформистской риторикой, находит отклик как раз среди более молодых избирателей. Они усматривают в нем бунтаря, выступающего против истеблишмента. Разрыв с правилами «политкорректности» воспринимается ими как нечто свежее в политике, нетерпимость и агрессивность в высказываниях – не как промах, а как нечто, соответствующее народным чаяниям и проявление искренних чувств.
Такие факторы обеспечивают Болсонару неплохие исходные позиции в президентской гонке. Однако существуют и факторы, усложняющие его кампанию. Ведь невзирая на чрезвычайно высокий уровень доверия он имеет и самый высокий показатель неприятия среди всех кандидатов. К тому же ему пока не удалось прорвать изоляцию со стороны политического истеблишмента и создать более широкий избирательный альянс. Его избирательный блок ограничивается всего двумя небольшими партиями – собственной Социально-либеральной партией, имеющей восемь депутатов в парламенте, и вовсе не представленной там Партией рабочего обновления (PRTB) кандидата в вице-президенты. Столь узкий избирательный блок влечет за собой существенные минусы в плане возможности использования публичных средств предвыборной агитации, а также бесплатного доступа к рекламному эфиру на радио и телевидении. Ему полагается лишь один процент бесплатного эфирного рекламного времени, в то время как представителю правящей элиты Алкмину – почти 50 процентов. Правда Болсонару посредством активной агитации в WhatsApp и Facebook пытается компенсировать этот недостаток. Но в отличие от Дональда Трампа ему придется вести избирательную борьбу без солидной финансовой базы.
А что же можно ожидать, если он и в самом деле станет президентом? Без собственного большинства в конгрессе «антисистемному» кандидату по всей видимости придется искать альянс с консервативными сторонниками системы. И довольно быстро оказаться в положении блюстителя интересов экономического истеблишмента. Сам он усматривает свою задачу в должности президента в дебюрократизации и дерегуляции. Следствием этого стали бы реформы, в которых «нуждается экономика», процесс приватизации и продолжение политики сокращения расходов на социальные нужды. Но действия его правительства должны быть сосредоточены не на экономической или социальной политике, а на политике общественной безопасности, осуществляемой «твердой рукой», и преодолении «культурного марксизма». И тут он недавно подстраховался мнением Стива Беннона, известного политического консультанта и бывшего главного помощника Дональда Трампа.